Плач Ярославны (Жуковский)
Голос Ярославнин слышится, на заре одинокой чечоткою кличет:
«Полечу, — говорит, — чечоткою по Дунаю,
Омочу бобровый рукав в Каяле-реке,
Оботру князю кровавые раны на отвердевшем теле его».
Ярославна поутру плачет в Путивле на стене, приговаривая:
«О ветер, ты, ветер!
К чему же так сильно веешь?
На что же наносишь ты стрелы ханские
Своими легковейными крыльями
На воинов лады моей?
Мало ль подоблачных гор твоему веянью?
Мало ль кораблей на синем море твоему лелеянью?
На что ж, как ковыль-траву, ты развеял моё веселие?»
Ярославна поутру плачет в Путивле на стене, припеваючи:
«О ты, Днепр, ты, Днепр, ты, слава-река!
Ты пробил горы каменные
Сквозь землю Половецкую;
Ты, лелея, нёс суда Святославовы к рати Кобяковой:
Прилелей же ко мне ты ладу мою,
Чтоб не слала к нему по утрам, по зорям слёз я на море!»
Ярославна поутру плачет в Путивле на стене городской, припеваючи:
«Ты, светлое, ты, пресветлое солнышко!
Ты для всех тепло, ты для всех красно!
Что ж так простёрло ты свой горячий луч на воинов лады моей,
Что в безводной степи луки им сжало жаждой
И заточило им тулы печалию?»
Прыснуло море к полуночи; Идут мглою туманы; Игорю-князю Бог путь указывает Из земли Половецкой в Русскую землю, К златому престолу отцовскому.
<1187>, <1817—1819>
Плач Ярославны (Заболоцкий)
Над широким берегом Дуна́я,
Над великой Га́лицкой землёй
Плачет, из Пути́вля долетая,
Голос Яросла́вны молодой:
«Обернусь я, бедная, кукушкой,
По Дунаю-речке полечу
И рукав с бобровою опу́шкой
Наклонясь, в Кая́ле омочу.
Улетят, развеются туманы,
Приоткроет очи Игорь-князь,
И утру́ кровавые я раны,
Над могучим телом наклонясь».
Далеко́ в Путивле, на забрале,
Лишь заря займётся поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру́:
«Что ты, Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки́,
Стрелы полове́цкие вздымаешь,
Мечешь их на русские полки́?
Чем тебе не любо на просторе
Высоко́ под облаком летать,
Корабли лелеять в синем море,
За кормою во́лны колыхать?
Ты же, стре́лы вражеские сея,
Только смертью веешь с высоты.
Ах, зачем, зачем моё веселье
В ковылях навек развеял ты?»
На заре в Путивле причитая,
Как кукушка раннею весной,
Ярославна кличет молодая,
На стене рыдая городской:
«Днепр мой славный! Каменные го́ры
В землях половецких ты проби́л,
Святослава в дальние просторы
До полков Кобя́ковых носил.
Возлелей же князя, господи́не,
Сохрани на дальней стороне,
Чтоб забыла слёзы я отныне,
Чтобы жив вернулся он ко мне!»
Далеко́ в Путивле, на забрале,
Лишь заря займётся поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Солнце трижды светлое! С тобою
Каждому приветно и тепло.
Что ж ты войско князя удалое
Жаркими лучами обожгло?
И зачем в пустыне ты безводной
Под ударом грозных половча́н
Жаждою стянуло лук походный,
Горем переполнило колчан?»
И взыграло море. Сквозь туман Вихрь промчался к северу родному — Сам Господь из половецких стран Князю путь указывает к дому.
<1187>, <1938-1946>